Никто не скажет о произведениях Фолкнера лучше самого Фолкнера. Дочитала сегодня "Когда я умирала" - мало того, что я перечитывала каждую страницу по 2-3 раза, так там ещё и в принципе повествование строится на повторении фраз, как бы напоминая читателю, что вообще происходит: "У Джула больше нет коня. Джул - мой брат. Кэш - мой брат. Кэш сломал ногу. Мы залепили Кэшу ногу, чтобы не болела. Кэш - мой брат. Джул тоже брат, но у него нога целая". И тому подобное. И вроде как на нервы действуют все эти повторы, но понимаешь, что без этого книга потеряет свою изюминку. Так вот, дочитала и поняла, что хочу перечитать её прямо сейчас. Если бы у этой истории было продолжение, я бы не раздумывая кинулась бы на его поиски, чтобы прочитать.
Я бы процитировала всю книгу, весь этот поток сознания пятнадцати персонажей, но постараюсь обойтись несколькими моментами:
цитатыТы что, ей-богу, вколотить её туда хочешь? - говорю. Вот так же раз, когда он был мальчишкой, она сказала: было бы удобрение, я цветы бы посадила, - а он взял хлебный противень и принёс из хлева полный навозу. (Джул)
У Джула на румяном лице глаза будто из светлого дерева. Он на голову выше нас всех, всегда был выше. Я им говорю, что поэтому мама его и лупила больше и баловала. Потому что слонялся по дому больше всех. Потому, говорю, и Джулом (Jewel) назвала. (Дарл)
Я поняла, что с Джулом она только притворялась, а по-настоящему любили и понимали друг друга - она и Дарл. Он только посмотрел на мать, но не зашёл, чтобы она его не увидела и не расстроилась: он ведь знал, что Анс отсылает его, и больше им не свидеться. Не сказал ничего, только посмотрел. (Кора)
Чтобы родить тебя, нужны двое, а чтобы умереть - один. Вот как кончится мир. (Дарл)
Если это наказание, то неправильное. Других дел, что ли, у Господа нет? Должны быть. (Талл)
Сколько раз я лежал в дождь под чужой крышей, думая о доме. (Дарл)
Маккалем этот. Двенадцать лет уже мы с ним подторговываем. Мальчишкой его знал; имя его знаю, как своё. Но, убей меня Бог, не могу вспомнить. (Самсон)
Через тающий просцениум двери мы наблюдаем, как Джул подбегает к дальнему концу гроба и наклоняется над ним. Вот он поднял голову, бросил сквозь портьеру из огненного бисера, и я вижу по его губам, что он зовёт меня. (Дарл)
И на нём лунный свет лежал пятнами. На ней тихо лежал, а на Дарле пятна вздрагивают.
- Ты не плачь. - Я сказал. - Джул её вытащил. Не плачь, Дарл. (Вардаман)
Я иногда задумываюсь, кто имеет право решать, нормальный человек или ненормальный. Иногда мне кажется, что нет между нами совсем нормального и совсем ненормального, и кто он есть - мы договариваемся и решаем. Выходит, не то важно, что человек делает, а как большинство людей посмотрит на его дела. (Кэш)
Так что Дарл остался, и мы поехали дальше, а Джул сидел на корточках на задке и смотрел Дарлу в затылок. Он был похож на бульдога - это такая собака, которая не лает, а сидит на верёвке и только смотрит, на кого задумала броситься. (Кэш)
Не знаю, может, музыку послушать - самое лучшее, что бывает у человека. Придёт, к примеру, вечером усталый, а тут ему музыка играет - и отдыхает человек, лучше-то как ещё отдохнуть? (Кэш)